Репортажи с семинаров

[Yadrec]

Вторая встреча



Из задумчивости Вадика вывел голос шефа.

- Вадим…э-э-э (отчество лаборанта профессор если когда и знал, то давно и недолго)…голубчик, я нынче еду в издательство, а завтра лечу в Стокгольм на симпозиум, так что до пятницы в родных, м-м-м, пенатах меня не ждите! А с образцами вы, дорогуша, - мыслями весь в дождливой Швеции, Светлоголовцев не сразу закончил мысль, - проведите, задокументируйте и с глаз их, батенька, долой! Из сердца, как говорится, вон, - профессор как-то несолидно захихикал и отечески похлопал Вадика по плечу.

- Там, видите ли, не совсем то, что мы… - Вадик сделал робкую попытку посвятить шефа в проблему.

- Не совсем, милый, не совсем! Совсем, я бы сказал, НЕ, - вот так оно всегда у нас, у людей науки! Ну, дерзайте, юноша! – с пафосом перебил его профессор, - Где же моя СМС? – Светлоголовцев начал стремительно удаляться, шаря рассеянным взглядом по столам и полкам.

Старший лаборант тяжело вздохнул.

- ММС еще не пишет? – у Вадика ёкнуло сердце, этот голос он уже слышал сегодня, - «Маразматические Мемуары Светлоголовцева», - неприличный хохот раздавался со стороны окна.

Утренний посетитель вальяжно расположился на подоконнике и, попыхивая дешевой самокруткой, подкидывал в руках ластик. В ответ на напряженный взгляд Вадика «курьер» бодро представился:

- Черт. Точнее, Демон-на доверии, взятый напоруки старшими товарищами, разжалован за разгильдяйство в черти. Так что, до первых успехов – черт, просто черт, - Черт щелкнул каблуками и вдруг оказалось, что никакой особой неприязни Вадик к нему уже не испытывает.

- Вадим, - он ощущал обоими высокообразованными и лишенными ненаучных суеверий полушариями отлет крыши.

- Знаю, знаю, - отмахнулся гость, - ну, за знакомство? – предложение подкупало своей новизной, но плавный жест черта сопровождался какими-то волновыми возмущениями пространства, после чего лабораторный стол оказался «накрыт» не хуже богатого дастархана.

Вадик тоскливо кинул взгляд на томившиеся всунутыми в батарею мамины шанежки.

- А, ерунда, угощаю! – фатовато бросил Черт и лихо подцепил лабораторным скальпелем огромный кусок дымящегося бифштекса.

Старший лаборант соскромничал, деликатно дегустируя крохотный маринованный грибочек. Обижать молчанием щедрого гостя не хотелось, и Вадик попытался поддержать диалог:

- А, извините, у вас разгильдяйство разве не поощряется?

- Хороший вопрос, – поощрил Черт, - прямо бальзам на душу! Кстати, Бальзам на душу, - хряпнув рюмочку, продолжил «курьер», - очень неплохой куш обменял!

- Кто, простите? – не понял Вадик.

- Бальзамо. Граф. Как Калиостро, может, больше известен, - тот еще пройдоха! Я за ним гонялся по всей Европе, а его сюда к вам занесло. Местечко, скажу я тебе, Вадик! Тут чертям, мало того, что никакой уважухи, так еще каждый забулдыга с нами после третьей дружбу водит! – Черт «потянул» еще одну, и с сокрушением заметил, - у вас здесь пристрастился!

Черт решительно пьянел, на что Вадик взирал с ужасом. Один, в лаборатории, материально ответственный, да еще с пьяным чертом... А визави несло на откровения:

- Пакт Молотова-Риббентропа знаешь? – лаборант кивнул, - я сварганил! Черт те че получилось, верно? Хорошо потрудился, повысили, - Черт хлопнул еще рюмашку и продолжал с явным удовольствием, - «Мастера и Маргариту» читал? Моя работа. Ну, добрая половина – моя, - поправил он формулировку, - приятнейше время в Киеве провел! Ваще люблю врачей – реальные челы, лишены религиозных суеверий, легко работать: такому уж если «точку сборки», как вы тут говорите, сдвинул, так оно ж видно! Результаты руками пощупать можно! К Антону Палычу подбирался, да перебросили, сорвалось! А вот, по малолетству-то еще: Нострадамус, мож, помнишь такого? Настрадался, парень. Мой клиент. А тоже чувак веселый был! Ну, того по полной проперло: вовремя не проконтролировал, глядь – а он уж заместо лечить, верлибром народ стращает. – Черт допивал вторую бутылку, - по нашему ведомству прелестно вышло: суматоха такая, концы света туда-сюда тягали, пришвартовать не могли, ну, любим мы такие фишки!

- А что, конец света… - Вадик не знал, как сформулировать вопрос.

- Не, эт не щас, эт позжее, - кивнул в знак понимания Черт и открыл вторую, - Жанку помнишь? Француженку? Скуластенькая, вся такая еще типа… - жестикуляция у него была неописуемая, - «Коня на скаку, в горящую избу», вспомнил? Я курировал: ну, голоса там, видения, все такое. По молодости перебрал, жарковато вышло. Понизили.

- А…дева орлеанская. – прошептал Вадик.

- Ой, я тебя умоляю! Дева!.. – Черт прыснул в кулак, - это, во-первых. А, во-вторых, медицинский случай! – он наставительно поднял палец. Вадик так и не уловил тонкость намека: две версии, равно порочащие светлый образ национальной французской героини, пронеслись у него в голове, а Черт уже продолжал свои пьяные признания