Пара сказок из последних, из того, что под рукой
Большие увеличения в маленькой стране
Хряндель регулярно переживал о потомстве, но долго это не получалось, потому что он просто-напросто все пережевывал. Хряндель вообще любил пожевать, поплевать и поморгать, особенно противоположному полу. Но это обычно получалось наполовину, поэтому он давно уже бросил эту затею.
На днях его посетила с приветом и большим тортом новая мысля. И, разумеется, она пришла опосля сытного обеда, так что торт схарчила сама под веселое хрянделье. Она ему на пушистое сиреневое ушко нашептала о новом развлечении: яйцаметании и сырокопчении. Хряндель аж расхрюкался от такой шикарной идеи и зажег лампочку над головой. А потом, запасясь яйцами, смел все на столе и поиграл в дартс. И так это ему мероприятие понравилось, что метать он начал ко всему ложки, вилки и икру. Последнюю, правда, в основном, себе в рот.
Целых три дня шел этот игромет, а потом у Хрянделя надулся живот. Вот это чудо так чудо, - думал он, разглядывая сиреневое пузо, которое с каждым днем росло все больше. И все вокруг смотрели на него, удивлялись и улыбались: такой он был милый и пузатый. Только живот не может расти вечно, поэтому когда Хряндель округлился как воздушный шарик и уже готовился улететь, ночью, втихаря пузо сдулось, а к утру рядом с Хрянделем оказалось потомственное население маленькой страны. Оно смешно пищало и хряндилось, шевеля маленькими ножками, а постройневший Хряндель радовался, что теперь у него есть и потомство, и маленькая страна, и новая страничка его жизни, в которую он начал записывать сказки и указы для теплых мелких Хрянделей.
Сказка — Ложь! Но Намеки еще никто не отменял!
Сказка ложь, да в ней намек — а это уже, братцы-кролики, двое на самое такое кроличье размножение. Так что на чем там сказки заканчиваются, на этом у нас только начинается — о том, как Ложь с Намеком встретились. Она так ждала, а он все не намекал! Пригляделась Ложь повнимательнее, а он, оказывается, намЁкивает уже давно и по полной. Ложь-то карман и открыла, чтобы его наполнить. Все, что было про намеки и намяки, в карман собрала, да гордая по мосту пошла.
Намек к ней и пузом, и боком, и хамелю-хамелю-хамелю, все ей сказки травил про Емели, да рыбкой золотой обернулся, которую Ложь сетью выловила. Посмотрел он на нее повнимательнее, да и завил: «Ну ты, Ложь, даешь! Тебя ложкой не трожь! Ты сразу уверенно бьешь!». Потупила она глазки, до потупилась, а от этого оступилась и за Намеки его схватилась. Покраснела тут вся, а он и довольный — такая она милая стала и прекрасная, красивше всяких правд, которых он в своей жизни перевидал, и которые уже давно ему не нравились.
Так и держались они дальше друг за друга — она за него, а он ее поддерживал, да кроликов разводили и Правду родили, да сказки сочиняли, в которых и Ложь была, и Намеки.